Петербург отреагировал на взрыв в метро не ужасом и паникой, а силой и собранностью. За один вечер город объединился. Мужество проявили все – и машинист, который довёл взорванный состав до станции, и пассажиры, которые не бросились врассыпную, а побежали вытаскивать раненых из вагона, и простые автомобилисты, решившие помочь людям добраться домой.
Наверное, впервые в жизни мы увидели взаимовыручку удивительных масштабов. Таксисты бесплатно развозили людей – Uber, «Таксовичкоф» и «Яндекс.Такси» в этот вечер не брали денег за работу. Водители и пешеходы координировались в соцсетях, на «Яндекс.Картах» и в специально созданной таблице в Google Docs. В Телеграме открылся чат взаимопомощи для автолюбителей. Соцсети пестрели сообщениями от водителей и хозяев квартир, готовых приютить петербуржцев, которые не смогли никуда уехать.
«Если видите на остановках старушек – подберите их, у них нет гаджетов».
«Подвезу от Восстания, возьму троих».
«Еду от Петроградки на Комендантский, возьму двоих».
«В 20:00 поеду в Купчино. Три места».
«Кто застрял на Василеостровской – приходите в гости на чай и котов».
«Готова оказать психологическую помощь пострадавшим, родственникам пострадавших. Имею большой опыт кризисной работы, работы с посттравматическими состояниями. Без оплаты».
Многие бары и кофейни запускали людей отдохнуть и погреться — «Цифербург» на Фонтанке, «Чайная ложка», «Каледонский лес» и другие. Официанты из заведений, расположенных рядом с местом теракта, рассказывают, что поили всех чаем. Бесплатно.
→ «Каледонский Лес и десятка два вписок работают в режиме перехвата застрявших. Это помимо волонтёров на авто».
«Апатия и равнодушие не про Питер».
Конечно, люди были напуганы. В Петербурге никогда не было терактов. Город погрузился в состояние шока. Пассажирам до сих пор страшно спускаться в метро. Масла в огонь подливают и новые сообщения о бомбах в метро, эвакуации юрфака СПбГУ – и понятно, что это только начало, и в тревожном режиме город будет существовать ещё долго. Но Петербург живёт и оживает.
→ «Запах гари в центре Питера — вот что уж никак не забыть, и чего нет на фотках».
→ «Эмоции тяжело сдерживать. Каждый день я езжу через «Техноложку». В этот раз казалось, что там ничего не закончилось, и что сейчас спустишься вниз, а там это все. Когда видишь, что ничего нет, кроме цветов, легче не становится. Людей в метро очень мало, даже меньше, чем в выходные. Иногда переглядываются, когда кто-то заходит на станциях. Тем не менее, много полицейских».
→ «Метро — полупустое. На мой оранжевый рюкзак, набитый книгами, все косятся, как на ядовитую змею».
→ «Учитывая то, что «terror» — это ужас, и при идее того, что вчерашнее было терактом, можно сказать, что террористы запугали как минимум меня; а то, что в метро ездит большинство из города, даёт повод думать, что испуган не я один — не по себе как-то стало в метро».
«И вокруг только об этом и говорят. Вообще ничего другого не слышно от разговаривающих на улицах и в магазинах».
→ «Я много говорю про Питер, много пишу о нем, когда появляется такая возможность. Город-вне-Временья и Междумирья, Город-сказка с сумеречным оттенком, а оттого только более притягательная, город — мрачное чудо, которое может вырулить из-за любого угла… Вчера по его лицу своим грязным кирзовым сапогом от всей души «втащила» реальность. И стало ясно: от этого никакая магия, никакая легенда не спасёт».
Но, несмотря на страх, жители города показали, что могут противостоять злу. Масштабы взаимовыручки потрясают воображение.
→ «Минуя страшные кадры информагентств и профессионально-панические нотки ведущих на радио, я начинаю чувствовать биение сердца родного города. Оказывается, в тот час в метро на станции паники не было, скорая приехала через пять минут, начали спасение.
Так, незримо, и уроженцы и гости моего Города включили ген Петербуржцев и Ленинградцев.
Спокойно вытащили раненных, дали показания, отвезли знакомых и незнакомых по маршруту, приехали к семьям.
Завтра я припаркую свою машину на Старой Деревне и поеду на работу в самом красивом в стране Ленинградском метрополитене. Твари зря старались».
→ «Села в машину, чтобы ехать забирать мелкого из садика – и разрыдалась. От напряжения, от страха, от тяжести в груди, от печали. Тут же стук в стекло – семейная пара с коляской: «Девушка, у вас все в порядке? Точно? Вы до кого-то дозвониться не можете? Не трогайтесь, пока не успокоитесь. Вот вам платки бумажные и шоколадка, очень вкусная! Берите, у нас еще есть. Все наладится». И мурашки по затылку. Потому что такие люди, и жизнь продолжается».
→ Я ехала домой четыре часа. Стою в автобусе, у двери, в пробке на московском, в среднем ряду. Смотрю на улицу. Напротив — окно в окно — парень лет двадцати протирает рукой запотевшее стекло в таком же автобусе. Видит, как я с интересом наблюдаю за его «проявлением».
«Улыбается, машет. Я машу ему, тоже улыбаюсь. Люблю Петербург».
→ «Если б я была питерцем, то гордилась бы сейчас земляками. А так — просто восхищаюсь. Бесплатными такси и автобусами, бесплатным чаем в «Чайной ложке» и потрясающей способностью людей самоорганизовываться. Вы очень крутые, чуваки, серьёзно».
→ «Первое тревожное сообщение настигает тебя посреди дневной беготни.
— Твои в порядке?
Как? Что? Смотришь сайты новостей, пока ничего не чувствуешь, кроме удивления.
Начинаешь писать.
— Мама, ты дома? Что у вас?
— Папа, вы целы? Где Игорь, ты его видел?
— Котик, ты звонил Фиме? Они в порядке?
Дома. На работе. Целы. Живы. Слава богу. Вопреки логике, тебе радостно. Все отозвались. Пронесло.
А потом остаешься один, и тебя накрывает. Кто-то не отозвался сегодня. Кто-то не отзовется больше никогда».
«Питер — наш общий символ свободы. Город дерзновения. Реагирует на небывалую беду по-питерски. Удивительное место и самый сильный город на Земле».
Александр Пелевин
Также читайте:
Спасибо!
Теперь редакторы в курсе.