Секс за деньги окружает нас везде, и даже тех, кто с ним не соприкасается прямым образом – новости о притонах, объявления, неправильно настроенная таргетированная реклама. Точных статистических данных нет, но про бордели Петербурга знают все – на 90-е пришелся пик развития индустрии, а Васильевский остров называли «островом красных фонарей». Сейчас ситуация не изменилась – объявления «Отдых» на столбах и асфальте дают очевидные намеки, а найти интересующую услугу в Интернете слишком просто. Многие годы с ними пытается бороться полиция и активисты, но ни у тех, ни у других не получается. Почему так и как Петербург стал ассоциироваться с бордельной сетью?
«Добро пожаловать в Петербург! Мы понимаем, что Вы не хотите просиживать самые лучшие годы своей жизни в душном офисе и получать копейки. Именно поэтому мы предлагаем работу в наших салонах по удобному графику и с очень большой заработной платой». Так приветствует сайт одного петербургского борделя. Ни одна из составляющих лендинга не говорит, что это за место и работа, но всё и так понятно. Намёки и фотографии полуобнаженных девушек приятной внешности дают понять, что работа — обслуживать мужчин, готовых платить за доступ к женскому телу. Бордель не скрывается, в контактах есть адрес — Невский, 172, по которому 2ГИС, кроме баров и ресторанов, выдает: «Администрация Центрального района Санкт-Петербурга».
Про бордели Петербурга знают все — на 90-е пришелся пик развития индустрии, а Васильевский называли островом красных фонарей. Сейчас ситуация не изменилась — объявления «Отдых» на столбах и асфальте дают очевидные намеки, а найти интересующую услугу в интернете слишком просто. Многие годы с ними борются полиция и активисты, но ни у тех, ни у других не получается. Почему так и как Петербург стал ассоциироваться с бордельной сетью?
Что с этим делают
Скываться для борделей Петербурга вообще не привычное занятие. А зачем? Даже если полиция их прикроет, то они откроются снова через пару дней в другом месте — основать бордель не так уж трудно — это просто снятые квартиры, с привычными интерьерами из кроватей, шкафов, цветастых одеял и бабушкиных кресел. По крайней мере именно так они выглядят на фотографиях из протоколов о закрытии очередного дома.
Бордели не уходят в подполья — их обнаруживают в обычных жилых домах как на центральных улицах, так и в спальных районах. Знают о них частые клиенты, иногда полиция, но лучше всех — соседи по дому. Именно от них в полицию постоянно поступают жалобы «у нас в доме проститутки».
Инициатором возбуждения административного дела может стать любой — человек из соседней квартиры, активист или простой житель. Так, два месяца назад петербуржец посетил 47 борделей, после чего отправил жалобу депутату Госдумы. Итог — 168 протоколов за занятие проституцией.
Периодически по похожим жалобам случаются облавы, и полиция регулярно предоставляет отчеты об очередном закрытом притоне. Влияет ли это на что-то? Ну, журналистам-новостникам есть о чём написать в утреннюю смену. И на этом, пожалуй, всё. Рейды полиции приносят борделям лишь несущественные штрафы и головную боль по поводу нового места. А для полиции это возможность улучшить показатели и предоставить начальству отчеты по проделанной работе.
Самое частое наказание получают девушки по ст. 6.11 КоАП РФ [note]Занятие проституцией[/note] и платят административный штраф за платные сексуальные услуги от 1,5 до 2 тыс.₽. По ст. 6.12 КоАП РФ[note]Получение дохода от занятия проституцией другого лица[/note] полагается штраф от 2 до 2,5 тыс. ₽ или арест на срок от 10 до 15 суток. За организацию занятия проституцией по 241-й статье УК — штраф от 100 до 500 тыс. ₽, принудительные работы или лишение свободы на срок до пяти лет, но с 2011 года по этой статьей было заведено всего пять уголовных дел. Чаще всего всем участникам притона выписывается штраф, а место закрывают, после чего оно успешно перемещается в другую локацию.
Интим-карты Петербурга предлагают на выбор 500 мест, где можно развлечься. Число, скорее всего, близко к реальности, учитывая поток объявлений на столбах и асфальте. А сколько в городе индивидуалок, эскорта и стоящих по обочинам девушек — никому неизвестно. Учитывая такое количество, борьба по традиционной полицейской модели кажется бессмысленной — чтобы закрыть каждый бордель и не дать там же открыться новому, полиции придется бросить все силы только на эту сферу. Но, кажется, от привычной модели никто отказываться не собирается.
Мешать деятельности подобных заведений стремится не только полиция. Возможно, полиция делает это меньше всех. За последние годы случалось несколько громких нападений на бордели, и ключевая в них фигура — националист Вячеслав Дацик по кличке «Рыжий Тарзан». Не совсем вменяемый мужчина громил бордели, называя происходящее очищением города. Одним из самых известных кейсов с участием Дацика стал «Голый марш», когда он со своими соратниками выгнал девушек на улицу и повёл в отделение полиции. Все происходящее они снимали на видео и выложили на YouTube. Позже Дацика задержали, завели уголовное дело за разбой, побои и нападение на частную собственность и приговорили к 3,5 годам лишения свободы в колонии строгого режима.
По словам Ирины Масловой, создательницы организации «Серебряная роза», которая борется за права секс-работниц, перед Чемпионатом мира по футболу случились очередные зачистки борделей и людей в них — полиция навещала самые известные дома и намекала, что пора бы уйти в отпуск. Бордели портят облик города перед зарубежными гостями, поэтому от них избавлялись в максимально быстрые сроки.
А того ли наказывают? Не опускаясь в высокоморальные рассуждения о нравственности незнакомых нам девушек, имеет смысл лишь один вопрос — почему, имея старую, нездоровую систему, требующую модернизации и гуманизации, никто даже не думает о том, чтобы ее менять?
Пути решения
О том, что с этим делать, никто не знает. Но дебаты ведут постоянно и на любительском уровне за разговорами на кухне, и за кафедрой в Госдуме. Владимир Жириновский ещё в 2005 году высказался за вывод ниши из маргинальной: «Проституция как вид теневого бизнеса наносит большой вред экономике, нравственности и морали общества». А Валентина Матвиенко предложила всех, кто связан с проституцией, «выявлять, пресекать, выпороть. И если надо — публично».
Ирина Маслова как создательница «Серебряной розы» борется за право секс-работниц как минимум не быть названными проститутками и как максимум быть свободными в своей работе. Ее мнение, как и вся деятельность, встречают и поддержку, и упреки. Ирина участвует в разных кампаниях, дебатах, дает интервью и любыми способами пытается донести свою, как бывшей секс-работницы и нынешней правозащитницы, позицию: «Не надо нас спасать, не надо жалеть. Не надо нам говорить, что мы должны чувствовать. Тем более — что нас эксплуатируют, что это рабство. Начиная нас спасать как жертв, вы лишаете нас прав. Мы имеем право распоряжаться своим телом и своей жизнью, как хотим. Наличие статьи 6.11 препятствует тому, чтобы государство признало, что существует такая группа населения, как секс-работники, что их три миллиона в стране, что они находятся в группе риска заражения ВИЧ, что им нужны профилактические программы. Россия сейчас и так на третьем месте по темпам роста распространения ВИЧ — после ЮАР и Нигерии. Но, видимо, у государства есть задача перегнать Африку и оказаться-таки на первом месте. И оно молчит о том, что у нас два процента взрослого населения ВИЧ-положительные, что это эпидемия», — заявила она в интервью изданию «Такие дела».
Ее позиция встречает немало недовольств и противоположных мнений — петербургские феминистки видят в секс-индустрии в первую очередь насилие, секс-трафик и рабство, но также выступают за отмену административной ответственности за занятие проституцией. Третью точку зрения, наверное, выражает среднестатистический гражданин России, для которого это грех и содомия, а занятые проституцией женщины вообще сами виноваты.
Тема проституции слишком сложна, чтобы каждый желающий выражал свое мнение, как нужно делать, чтобы остались довольны все. Но очевидны две вещи. Первая — достается всегда только женщинам, которые «сами виноваты, что выбрали такой путь» и «заслуживают этого». Это их раздетыми выгоняют на улицу и гонят через весь Невский, а не сутенеров, и на них заводят административные дела, заставляя платить штрафы, и именно они стыдливо прикрывают лица полотенцами, когда на бордель обрушивается рейд полиции. Не менее очевидно, что закрывать глаза на ситуацию уже просто нельзя, и система нуждается в реформации и хотя бы минимальных сдвигах. Но когда это случится и самое главное, как — непонятно, как и при обсуждении любых спорных явлений в контексте российского существования.
Фото на обложке: Анна Артемьева/Новая Газета
Текст: Полина Агеева