Чекап своего артериального давления, уровня гемоглобина или кариеса на восьмерке снизу через мобильные приложения — уже совсем не далекое будущее, а самое ближайшее. Платформа «Мое здоровье», которая заменяет больничную карту и личного медконсультанта, — реальный тому пример. Она дает возможность записываться в поликлиники онлайн, получать персональные рекомендации по здоровью и информацию о том, какие есть полезные (и скрытые) возможности у ОМС. Проект создан в 2017 году петербуржцем Эриком Бровко, чья карьера началась еще в 18 лет, когда он запустил интернет-магазин для катающихся на BMX-велосипедах. Сейчас Эрику 30, и как бизнесмен он уже проделал путь от онлайн-торговли до социального предпринимательства, а сейчас намерен реформировать отношение человека к собственному здоровью и профилактике в целом. «Луна» пообщалась с Эриком Бровко и выяснила, почему «Мое здоровье» работает пока только в Петербурге, как мотивировать людей «не болеть» и какие направления стартапов помимо медтеха сейчас самые перспективные.
— Как опыт обучения в частной бизнес-школе повлиял на вас и почему вы выбрали именно Московскую школу управления Сколково?
— Образование в Сколково изменило мою жизнь в лучшую сторону — это и объективно, и субъективно. Я предприниматель с 18 лет, а туда пришел в 27. И знаю, если бы получил такое образование в 18, то не понял бы его. Я настаиваю на том, что для начала нужна база. Потом практиковаться, чтобы «набить шишек», и только после этого пробовать себя в бизнес-школах.
Почему именно она? Во-первых, мне советовали эту школу друзья-предприниматели из других сфер. Во-вторых, у меня постоянная жажда развития, и я выбрал то, что сейчас, по моему мнению, в стране лучшее. А вопроса «Россия или зарубеж» никогда не стояло. Я российский предприниматель, значит должен учиться здесь.
И еще контакты и связи — важный пункт. В бизнес-школе у меня была большая группа, почти 50 человек. Такие места помимо знаний дают еще и широкий нетворкинг.
— «Мы хотим, чтобы люди занимались профилактикой, а не лечением болезней» — негласный девиз «Моего здоровья». Как думаете, готовы ли сейчас петербургские больницы, техника и врачи к большому потоку людей на диспансеризацию?
— Миссия нашей платформы — изменить культуру отношения человека к своему здоровью. Как человека вовлечь в заботу о своем здоровье — мы как раз и работаем над этим вопросом. Ну, за день это не происходит — у нас в России 17 тыс. поликлиник только. На мой взгляд, это займет не год, не два, а десятилетия. Еще здесь важны компетентные кадры. У нас много хороших специалистов, фантастические врачи, но они больше в лечении, нежели в диагностике.
— А что должно сделать здравоохранение, чтобы активизировать в этом направлении население?
— На мой взгляд, должна быть создана правильная система мотивации, по типу «кнут и пряник». С одной стороны, мы должны всячески поощрять людей, которые занимаются профилактикой. Это мы планируем делать с помощью бонусных баллов и разного рода программ лояльности. С другой, если созданы все условия и человек не приходит на запланируемый скрининг, хотя у него есть факторы риска болезни, на мой взгляд, система должна иметь возможность отказать в бесплатном лечении, если в будущем будет выявлено заболевание. Человек должен нести ответственность за свое здоровье. Такие примеры есть на западных и восточных рынках, в Израиле в частности.
— На платформе есть раздел «Онлайн-профилактика». Тест, который даёт информацию про те обследования, которые человек может бесплатно пройти по ОМС, если есть необходимость по здоровью. Насколько это востребовано сейчас?
— Наши тесты уже прошло больше 50 тысяч человек, а платформой в целом пользуется около 100 тысяч. Технология новая, и наши первые тесты — это скорее прототип, нежели финальный результат. В идеале, мы хотим на базе нашей платформы создать технологию выявления факторов риска на основе данных о пациенте, которые либо дает система, либо человек вводит сам. Мы это делаем на основе гайдлайнов и других источников доказательной медицины. Проще говоря, эта система должна подсказывать, что нужно проверить конкретно тебе в твоем возрасте на основе твоих данных. Конечно, это не будет панацеей и мы не собираемся ставить диагнозы в онлайне. Здесь цель — персонализированное информирование.
— К концу 2018 года вы планировали запустить программу во всех регионах России. Почему этого не случилось?
— В сентябре на биотехмед-форуме в Геленджике мы официально презентовались как «иная информационная система», первая в России. И уже этой осенью мы выходим в другие регионы. Мы проходили процедуру получения статуса дольше, чем планировали, поэтому все подзатянулось. Мы первая система, которая по закону о телемедецине получила этот статус. Теперь правительство официально нас признало, и это дает возможность законно оказывать информационные услуги в здравоохранении. Думаю, что ситуация кардинально изменится с первого ноября.
— На mHealth пишут, что на стартовом этапе в проект было инвестировано 13 млн рублей, а стартап в целом оценивается в более чем $2 млн. За какое время должна окупиться платформа?
— Конечно, мы — предприниматели, и это не история о меценатстве, но и не сверхдоходное дело. Этой осенью мы будем тестировать и внедрять на платформу бизнес-модели. Это будет набор услуг за дополнительную плату. Например, расшифровка анализов с помощью искусственного интеллекта или персональный онлайн-ассистент, который будет заботиться о вашем здоровье. Сейчас мы ведем переговоры с b2b-компаниями, нам интересны фарма, страховые и крупные частные сети. Это и Медси, Bayer, Biocad и другие.
— Сейчас вы расширяете команду и ищите маркетологов, разработчиков и дизайнеров. Сколько человек изначально было в команде на старте?
— Команда состояла из четырех человек: я, дизайнер и разработчики, маркетинга не было вообще. Сейчас мы отталкиваемся от задач и стратегии. Мы продуктовая IT-компания, создающая b2c-продукт. Наши компетенции — это IT, архитектура продукта, маркетинг. Мы набираем команду всегда исходя из наших задач.
— Как вы оцениваете состояние сферы медтех-стартапов в России?
— Сейчас появилась трезвость взглядов. Выживают те проекты, которые действительно приносят ценность. Опять же, это постоянный поиск. Я бы не разделял бизнес и стартапы. Любой бизнес, он в какой-то степени должен быть стартапом. Не тестируешь новые модели — вымираешь. В какой-то степени Фейсбук тоже в состоянии стартапа, постоянно ищут что-то новое.
Сейчас появляются проекты с искусственным интеллектом, которые расшифровывают снимки и стекла (биопсия), которые необходимы для выявления онкологии. Но это только начало. Я верю, что будут чипы, наклейки, автоматически анализирующие состояние здоровья и связанные с приложением для телефона. А врач будет дистанционно назначать лечение.
Для нашего проекта, например, было сложно объяснить инвестору, почему мы в моменте не зарабатываем прибыль и почему в нас надо верить. Поэтому я за то, чтобы увеличивалось число компаний с расширенным горизонтом.
— А в России подобные проекты взлетают благодаря государственной политике или вопреки?
— Мне кажется, что у нас нормальные, бизнесовые условия. Не без труда, да. И я против большого количества грантов, их обилие создает пузыри, которые не несут никакой ценности. Должны быть здоровые рыночные отношения — это ключевое.
За последние пять лет государство создало максимальные условия для развития таких проектов. Это и 447 постановление здравоохранения — закон о телемедицине. Это дает возможность работать таким компаниям, как мы, с информационными государственными сервисами.
Но у нас есть свои особенности, национальные, которые не дадут возможности создать копию «силиконовой долины». Мы больше изобретатели, чем маркетологи. У нас много технологий, но не всегда хороший маркетинг. Тот же Илон Маск, создавший Теслу… Электромобиль придуман больша ста лет назад, и в России в конце 19 века он уже был. Технология давняя, а хороший маркетинг появился только в наше время.
— Куда в Петербурге лучше всего обращаться молодым стартаперам за финансированием и инвестициями?
— Есть правило трех F: «friends, family, fools» — это первое, куда надо идти. Если есть в проекте потенциал, с инвестициями не будет проблем. Найдите силы, возможности, чтобы реализовать и доказать гипотезу, а дальше ищите инвесторов. Не знаю, куда обращаться. Мы шли своим путем. Есть акселераторы, инкубаторы, но мы никуда не обращались, а ходили по людям, знакомились, советовались. Не боялись задать глупый вопрос. Спросить о чем-то — стыд одной минуты, а не знать что-то — стыд всей жизни — это японская мудрость. Если ты предприниматель, то надо быть пробивным просто.
— Какое направление рынка стартапов вы считаете наиболее перспективным сейчас?
— Успех идеи в синтезе реализуемости и новизны, которая не должна быть какой-то футуристичной. Я уже говорил про чипы. Если мы сейчас начнем ими заниматься, то выстрелят они, наверное, лет через семь-десять. Сейчас не взлетит. Предложи себя чипировать поколению, которому за 60, — не поймут. Для этого нужно находить этот баланс — в этом и успех. И сейчас ведь смена модели потребления: уберы, каршеринги. Все идет к тому, что меньше будем владеть, больше арендовать.
Если говорить про отрасли, то тот же медтех — еще ничего не создано. А рынок образования превысил IT и составил больше 5 трлн долларов в прошлом году — это объем рынка образовательных услуг в мире. Он стал больше рынка IT. И, думаю, в сельском хозяйстве будет еще большой скачок.
Но хотелось бы, чтобы больше было проектов в сфере искусства, если честно. Ну, потому что надо развивать культуру, а этого не хватает. Та же культура отношения человека к себе, к своему здоровью напрямую зависит от культуры общества.
— Вы являетесь партнером Moses Company, которая занимается производством скейт-парков и их установкой по всей России. Насколько государство готово поддерживать развитие уличного спорта и как с этим дела именно в Петербурге?
— Я очень благодарен, что оно слышит тех ребят, кто говорит, что хочет заниматься не только футболом или баскетболом, но и чем-то другим — скейтбордингом или BMX. Когда я катался на BMXе в нулевые, ничего подобного не было и нас не слышали: ни парков, ни рамп. И сейчас в большей степени именно государство инвестирует в такие объекты. В Питере нужна большая площадка, у нас их не хватает. Будет здорово, если она появится нашими силами.
А сейчас скейтбординг и BMX включили в олимпийскую программу. Но еще лет десять назад мы были в андеграунде. Как наши родители, которые привозили рок-пластинки, так и мы привозили эти виды спорта в Россию и тоже были пионерами. Вот парень из Петербурга — Максим Абрамов, он без ног катает на доске. На него даже Тони Хоук обратил внимание — это вообще легенда для нас была в детстве. Такая сила духа и оптимизм может быть только у нас в стране, мне кажется. Так что нужно верить в себя, мечтать и действовать.
Мария Кокоурова