Эклектика Техноложки. Ангелы революции и чернокожие студенты

Большинству петербуржцев станция метро «Технологический институт» знакома как пересадочная с красной на синюю линию подземки. Среднестатистический житель города тут не выходит на поверхность, да и турист тоже — самые известные достопримечательности расположены по другим адресам. А зря: здесь много интересного.

Первое, что бросается в глаза в этом месте Московского проспекта — обилие молодёжи. Дело в том, что именно в этом районе сосредоточено сразу несколько крупных вузов: собственно, сам Технологический институт (сейчас университет), бывший ЛИСИ (архитектурно-строительный университет), Военмех, да и до Университета путей сообщения рукой подать. При многих из них есть школы, куда ездят и из других районов старшеклассники, наметившие поступление в один из этих «технарских» вузов.

Технологический институт — каким он был.

Есть в районе и несколько общаг для иногородних и иностранных студентов: например, на Фонтанке и на улице Егорова. На 2-й Красноармейской расположено общежитие африканских студентов, которые обычно выходят из него группами по несколько человек — опасаются нападений неонацистов. 7 апреля 2005 года именно на Техноложке, на 5-й Красноармейской, скинами был убит африканский студент Лампсар Самба. Позже полицейские вычислили лидера той ультраправой группировки Дмитрия Боровикова и убили его при задержании — расследованию громкого дела посвящена целая книга Ильи Стогова «Skinheads: история одной банды».

Во всём мире немало чернокожих скинхедов. Они не расисты — просто слушают музыку Oi! и носят бомберы и подтяжки.

Впрочем, с тех пор прошло много лет, и никаких признаков расовой войны на Техноложке, к счастью, не наблюдается. Некоторые чернокожие студенты даже подрабатывают мерчандайзерами: раздают перед метро листовки и флаеры. В вечных петербургских сумерках это смотрится довольно мистически: в темноте лица и руки чернокожих не видны — видны только их чеширские улыбки и листовки, словно бы висящие в промозглом воздухе сами по себе.

Пару веков назад тут, конечно, всё было совсем иначе. Район к югу от Фонтанки долгое время был предместьями столицы, и жили тут в основном расквартированные в казармах военные. Если по Московскому (который тогда назывался Обуховским, а после Забалканским) шёл офицер, местные жители легко определяли, свернёт он в район Семенцов (на восток) или в Роты (на запад). Определяли даже не по форме (гражданские могли её и не распознавать), а по цвету волос.

Жизнь в Измайловской слободе 1,5 века назад: дома с тех пор изрядно подросли, но и Троицкий собор сохранился.

Дело в том, что исторически в различные полки русской армии брали офицеров и солдат разных антропологических параметров. Например, рыжий и курносый отправлялся в Московский или Павловский полк, высокий русоволосый детина «зверского вида» — в Преображенский, стройный брюнет — в Измайловский, блондин — в Семёновский. Таким образом, брюнеты проживали в здешней Измайловской слободе, а блондины-семёновцы в Семенцах.

До революции район нынешних Красноармейских назывался Ротами. Каждая улица так и именовалась — Рота. Всего их было 12 и одна улица Заротная. Большевики, очевидно, были менее суеверны и, переименовывая топонимы в 1923 году, сделали Заротную просто 13-й Красноармейской. И да, на 13-й Красноармейской есть дом №13, а в нём — квартира №13. Кстати, именно поэтому Красноармейские после 7-й идут не по порядку, будьте бдительны!

На дореволюционной гравюре Добужинского хорошо видно, что более ста лет тому назад по Измайловскому ещё ходили конки, но уже ходили и трамваи.

Район же Семёновского полка, располагавшийся к востоку от современной Техноложки, простирался почти до самого центра города, откуда до Невского — рукой подать. Семёновский плац был на том месте, где сегодня ТЮЗ, парк и памятник Грибоедову. Именно на этом плацу некогда состоялась гражданская казнь Достоевского за участие в кружке петрашевцев. Кстати, в некоторых казармах по периметру Пионерской площади по-прежнему квартируют внутренние войска и части Нацгвардии — преемственность сохраняется.

Местная достопримечательность: дерево на Измайловском, пожирающее решётку!

Ряд кварталов в районе Красноармейских также продолжает использоваться военными: здесь за небольшими заборчиками бывших конюшен часто расположены военные части, порой даже с бронетехникой: танками и БТРами.

С этим связана забавная легенда, описанная ещё Сергеем Довлатовым. Когда в 1967-м на Лермонтовском проспекте построили гостиницу «Советская» (ныне «Азимут»), она стала одним из самых высоких зданий в городе и уж точно — в районе. Однако через некоторое время в КГБ по своим каналам установили, что точное расположение военных частей в кварталах Красноармейских каким-то образом стало известно западным спецслужбам. Но как? Неужели на Техноложке в 1970-х завёлся «крот»?

Гостиница «Советская», которая теперь «Азимут». Именно её академик Лихачёв называл градостроительной ошибкой.

Как рассказывал писатель, всё оказалось куда прозаичнее. Шпионы ЦРУ попросту снимали номера на верхних этажах гостиницы «Советская», откуда спокойно фотографировали расположение частей внутренних войск. После обнаружения этого досадного недоразумения иностранцам на долгое время запретили снимать номера на верхних этажах отеля.

Кстати, оттуда и сейчас весь район виден как на ладони — поднимитесь и убедитесь сами, там как раз расположены видовой ресторан и бар с вполне доступными ценами. Рекомендуем.

Вид с верхних этажей — вот такой.

Кстати, уж чего, а баров в районе достаточно на любой вкус. Пусть и не таких пафосных и богемно-хипстерских, как от Рубинштейна до Некрасова — зато куда более доступных. Любители трэша могут оценить «4-ю Роту» на 4-й Красноармейской, которая недавно переименовалась в HuskyBar. Трэш, правда, выражается в основном в контингенте посетителей.

Также из бюджетных баров представлен и любимый студентотой SПБ на 2-й Красноармейской. А ценители фолка обязательно должны заглянуть в легендарную «Африку» на Фонтанке. Кафе это славится не только дешёвой и вкусной кухней, но и частыми концертами всяческой ирландщины — от Тикки Шельен до кельтской арфы.

Тем же, кто ценит качество и не столь ограничен в средствах, советуем «Dickens» на углу Фонтанки и Московского — паб в классическом викторианском стиле, с большим выбором ирландских, английских, бельгийских элей и прочих пенных напитков. Он дороговат, но красивый, и хоть раз зайти в него стоит. Днём завсегдатаи даже приводят сюда детей, чтобы те попробовали фирменный британский завтрак с овсянкой и яичницей с беконом.

И да, ровно напротив него, на углу Фонтанки и Московского по сей день стоит старинный верстовой столб, показывающий дорогу на юг — до Царского Села. Ещё один столб можно увидеть дальше по Московскому, уже на углу с 7-й Красноармейской. Их сохранилось и ещё несколько, но на Пулковском шоссе подобраться к этим красивым гранитно-мраморным артефактам екатерининских времён заметно тяжелее, да и ехать туда дальше.

Верстовой столб на 7-й Красноармейской стоит на своём месте вот уже почти 2,5 века.

Коренные обитатели Техноложки многое могут рассказать про свой район. И про то, как ещё совсем недавно на крыше дома по 3-й Красноармейской всё время сидел мужик-голубевод, размахивающий тряпкой — так он дрессировал своих питомцев, чтобы они летали правильными кругами.

И про старого курдского башмачника, работавшего в маленькой жестяной будочке на углу 4-й Красноармейской и улицы Егорова.

И про странных бабушек, истово крестившихся на магазин «Кей» — они помнили, что в их детстве этот дом был православным храмом.

Ещё меньше повезло лютеранской латышской церкви Христа Спасителя на Загородном, 62: её и вовсе снесли в советские годы, нынче там пустырь. Впрочем, другие церкви в районе остались.

Ещё у метро в глаза бросается доминанта — Троице-Измайловский собор, полковой храм Измайловского полка. Огромный белокаменный храм завершает синий купол (цвета мундира измайловцев) с золотыми звёздами. Творение Стасова чудом уцелело в ХХ веке и после нескольких десятилетий реставрации, а также сокрушительного пожара 2006 года было окончательно отремонтировано совсем недавно, в 2017 году. Кстати, храм этот ещё и немножко музей, что может быть интересно светским гражданам: теперь внутри размещены стенды об истории района и реплики знамён Измайловского полка.

Апокалиптичные кадры из 2006 года: пожар уже почти отреставрированного купола Троицкого собора затянул реставрацию ещё на добрый десяток лет.

Ещё один храм, костёл Успения Пресвятой Девы Марии на 1-й Красноармейской, внешне не слишком интересен и больше напоминает обычный доходный дом, каких в районе большинство. Но именно он является важным центром католической жизни Петербурга: здесь прихожане-католики молятся, причащаются, исповедуются и празднуют свои праздники. Здесь же расположена семинария: на окрестных улицах часто можно увидеть католических монашек и монахов, которые выглядят по всем правилам — с тонзурами и колоратками.

Наконец, с Советского переулка прекрасно виден уникальный «храм-бутылка» — Церковь Вознесения Христова на Обводном канале. В народе его так прозвали за то, что сто лет назад прихожанами этой церкви являлись завязавшие алкоголики, ставшие активистами Общества трезвости. По странному стечению обстоятельств колокольня этого храма действительно сильно напоминает гигантскую бутылку шампанского, обёрнутую золотой фольгой. Совпадение? Не думаем!

Колокольня церкви Вознесения Христова на Обводном и правда неуловимо напоминает бутылку шампанского. После реставрации и золочения купола сходство только усилилось.

А вот зелени на Техноложке совсем мало. Пожалуй, это главный минус района: особенно он бросается в глаза жителям окраин, привыкшим к большим паркам и лесопаркам. Тут же садов и скверов всего-ничего. Во-первых, платный Польский сад в Державинском переулке (впрочем, плата там почти donation, взымают её разве что в летние месяцы, да и то это скорее защита от маргинальных элементов). Во-вторых, сад «Олимпия» на Московском. Правда, он стал меньше после возведения в нём отеля и магазина бытовой техники. И в-третьих, совсем маленький садик перед Молодёжным театром. Кстати, именно в нём расположен любимый горожанами миниатюрный памятник Петербургскому Ангелу — трогательному старичку с зонтиком.

Остальные же зелёные насаждения в районе — совсем маленькие клочки газонов с 5-6 деревьями. Ну и бульвары на Клинском и Малодетскосельском проспектах. На последнем, кстати, перед канадским консульством по сей день растёт молодой клён, посаженный в 1990-е сотрудником мэрии Владимиром Путиным. Раньше об этом извещала специальная табличка, но теперь она куда-то пропала. То ли с Канадой мы теперь не дружим, то ли её просто открутили бомжи-охотники за цветным металлом.

Зато истории в районе — хоть отбавляй. Например, связанной с революционным движением: так, в старинном особняке на углу Московского и 4-й Красноармейской в 1905 году выступал Ленин, о чём возвещает сохранившаяся с советских времён гранитная доска. Дом этот очень почитаем и по сей день немногочисленными местными коммунистами.

А вот на доме №15 по 2-й Красноармейской таблички нет — хотя в 1881 году именно здесь народовольцы Андрей Желябов и Софья Перовская готовили покушение на царя-реформатора Александра II. По иронии судьбы на доме напротив можно найти миниатюрный знак из серии «Последний адрес» — отсюда сотрудники органов осенью 1930-го уводили на этап настоятеля Троицкого собора, отца Михаила Чельцова.

Иногда история района является местным жителям в совсем неожиданных формах. Жильцы дома №16 по той же 2-й Красноармейской любят рассказывать, как ещё в середине 1980-х в ходе капремонта именно в их доме нашли настоящий тайник. Видно, в эпоху НЭПа кто-то замуровал в кирпичной стене клад: золотые монеты, почему-то плитку шоколада и скрипку Страдивари.

Шоколад за 60 лет, конечно, испортился, но можете себе представить, сколько сейчас стоит творение итальянского мастера XVIII века. Впрочем, кто и как получил куш со скрипки, история умалчивает.

В общем, если соберётесь на прогулку по Техноложке, не ждите от неё ни свежего воздуха, ни зелёных оазисов парков и садов — тут их нет. А вот посмотреть на красивые доходные дома XIX века, дореволюционный модерн и места проживания выдающихся людей, от Достоевского до Пикуля, — всегда пожалуйста. Свою дозу петербургской истории и краеведения разных эпох вы обязательно получите.

Дмитрий Витушкин