С начала апреля каждую среду в Санкт-Петербурге проходят заезды велосипедистов. Около ста человек на спортивных велосипедах проезжают по заранее оговоренному маршруту, а после останавливаются в баре и общаются. Мы поговорили с организаторами события о том, зачем они это делают и как на них реагирует полиция и водители.
– Уже больше десяти недель вы проводите мероприятие для фиксеров «Среда обитания». Расскажите, что это такое и кто такие фиксеры.
М: Фиксеры — люди, которые катаются на фиксах. Фиксы — трековые велосипеды — предназначены для использования на треке. У них одна передача и нет тормозов, но есть возможность остановиться. Его любят за простоту, за скорость и за то, что он дает немного другие ощущения от езды и другое восприятие себя на дороге. Он заставляет немного по-другому действовать и мыслить, когда ты едешь по городу, думать наперед и вообще сильнее чувствовать взаимодействие с другими участниками движения. Велосипед заставляет тебя ездить так, что это со стороны может казаться агрессивно, но в общем и целом все достаточно безопасно, если у тебя голова на плечах.
Д: «Среда обитания» — сбор, съезд единомышленников, группы людей, объединенных идеей того, что велосипед — быстро, круто, молодежно. Смысл в том, что каждую среду вы можете собраться, потусить, пообщаться на определенные темы, найти новых знакомых.
М: Можно сказать, что это подвижный social club. Его смысл именно в том, чтобы люди знакомились друг с другом. Новички знали, куда можно прийти, посмотреть на то, как лучше ехать вместе, — это для меня очень важно.
После гонок всегда есть общий заезд до бара, это всегда треш, мне было больно на это смотреть. И не было места, где можно встретиться и поболтать. И вот Данечка предложил делать еженедельное событие, организация которого не будет требовать от нас много усилий, и это сработало. Постоянно новые лица. И это уже выходит за рамки фиксерского сообщества, 30—40% приезжают не на фиксах. Не знаю, хорошо это или плохо, что о нас узнают совершенно левые люди. Все равно есть проблемы, например, с тем, как люди ведут себя в трафике, но, на мой взгляд, раз за разом становится лучше.
Люди перестают гоняться — это же не гонка. Перестают ездить в левом ряду. Проблемы есть, но они потихоньку культурой решаются. Просто не хочется это все превратить в «пин-микс» (прим. ред. В Санкт-Петербурге уже больше 20 лет проходят еженедельные ночные заезды. Они очень строго регламентированы, так, например, главу колонны нельзя обгонять). Езда на велосипеде, мне кажется, — это такой постоянный баланс между скоростью, адреналином и безопасностью. И весь прикол в том, чтобы найти этот баланс.
– У события есть предыстория? Вы это где-то подсмотрели? Как это началось?
Д: Когда мы ехали в поезде в Тверь, мы думали, что нужно делать, чтобы оживить тусовку, и тогда решили, что будем это делать, выбрали день недели и придумали название. А до этого мы были в Берлине, тусили там с курьерами, и один из них сказал, что у них есть тусовка фиксеров: они приезжают каждую среду вот туда и катаются по городу. Но там аудитория немного другая: она совсем молодая и совсем вне закона: тебе могут впаять огромный штраф, отобрать велосипед за это. Мы поучаствовали, пообщались, ребята задали нам кучу вопросов про петербургскую тусовку.
– То есть цель этого события — создать тусовку?
Д: Она была. Скорее, поддержать, оживить.
М: В этом году я гораздо сильнее чувствую сообщество. Ну и проблема была в том, что фиксерское сообщество такими маленькими тусовками существовало, друг с другом они не общались. Почему-то хотелось, чтобы они знали друг друга и катались вместе.
– Почему?
М: Ну, возможно, потому, что я еще и гонки делаю и хочу, чтобы на них приезжали люди. Почему нам хочется, чтобы люди друг друга знали? Мне кажется, что если нет сообщества, то у многих пропадает желание кататься и все это загибается. Ну а мне прикольно кататься с другими людьми. Одному — тоже норм, но вместе интереснее.
Д: Все говорят, что это какой-то прогресс. Вовлечение аудитории, возможность делать более масштабные мероприятия, можно целую культуру из этого делать. Вплоть до своих заведений, официальных гонок и так далее.
М: Для меня была еще одна тема. Не знаю, насколько она актуальна в 2019 году, но когда-то, когда мне было 18 лет и я собирал первый фикс, фиксеры были очень странной прослойкой людей. Про фиксы было очень мало информации, нельзя было купить себе готовый фикс, купить запчасти тоже было сложно: нужно было пойти на трек, как-то там вымутить то, что тебе нужно.
И при этом нужно было быть достаточно отъехавшим, чтобы кататься по городу без тормозов. И если все эти показатели собираются в одном человеке, то значит, он, скорее всего, какой-то интересный. И в целом сейчас в тусовке есть прикольные ребята: дизайнеры, архитекторы. Просто прикольные люди, и при этом они достаточно отъехавшие, чтобы угарать на таких великах по городу. Потому что конформистское общество это, наверное, воспринимает в штыки, мол, ладно еще на велике, но по дороге и без тормозов!..
– А как вообще реагируют водители и полиция?
М: Ну, полиция никак вроде пока не реагирует.
Д: Ну, был один положительный случай, когда полицейский перекрыл дорогу, чтобы вся колонна могла проехать. Это было приятно. К сожалению, такое происходит редко.
М: Мы сейчас пользуемся тем, что велосипед находится в серой правовой зоне, что нам на руку играет. Думаю, что рано или поздно это закончится. Не то чтобы я очень жду наступления этого момента. Пока можно — пользуемся. С ментами пока проблем нет. Я побаиваюсь, что, может, там кто-то что-то пронюхает, приплетет какую-нибудь организацию массовых мероприятий. Или, например, какой-нибудь фиксер случайно ***** [лицо] набъет какому-нибудь депутату или важному эмвэдэшнику. Поэтому я прошу ребят ни в какие конфликты не вступать. Мы ничего не собираемся доказывать этим событием. Бывает, люди начинают ехать во всю ширину, занимать левый ряд, показывать средний палец — я стараюсь все время это пресекать. Если есть три ряда, то давайте хотя бы один этим убогим автовладельцам оставим. Но все время происходит недопонимание, кому-то бъет моча в голову, но я правда стараюсь это все пресекать.
– А водители как реагируют?
Д: По-разному. Кто-то пятюли нам дает и сигналит, лайки ставит. Кто-то звонит в полицию и говорит про «организованную несогласованную колонну велосипедистов».
М: Большинство нормально реагируют. Может, думают, что если так много велосипедистов, то значит, какое-то мероприятие.
– Я уже предвижу комментарии в духе: «Вот, какого черта эти велосипедисты выезжают на мою дорогу и мешают мне ехать домой». Вы можете сразу что-нибудь ответить этим людям?
Д: Дорога общая.
М: Если он считает, что это его дорога, то ему стоит обновить знания ПДД и топить за велодорожки. Если автомобилисту чуть-чуть задуматься, то он должен быть всеми руками за велодорожки и за то, чтобы все пересаживались на велосипеды. Все, кроме него. И ему будет много места, где ездить. Все должны быть только рады.
– Насколько история с активизмом далека от вашего сообщества? Будете ли вы за что-нибудь рубиться?
М: Типа велодорожек? Вряд ли. Это, конечно, прикольно, и я в глубине души понимаю, что это дойдет до нас, и фиксы у нас запретят, и велики будут отбирать. И мне, честно говоря, хочется пока пошалить.
– То есть это просто шалость ради шалости?
Д: Ну, у нас в городе есть велоактивисты, которые этим занимаются. И я, например, очень заинтересован в этом, потому что я катаюсь круглый год и для меня это важно, чтобы я мог каждый день перемещаться по городу.
М: Не думаю, что мы преследуем активистские цели. Я, скорее, преследую то, чтобы старички или люди, которые уже собрались продавать велосипеды, вовлекались в тусовку обратно. Чтобы те, кто катается чуть-чуть, стали кататься чуть больше. Чтобы езда по городу не становилась какой-то девиацией. Я не знаю, что происходит у людей в автомобилях, когда мы сквозь пробку проезжаем. Может, кто-то из них думает, мол, вот круто сейчас было бы на велике. Но я не сказал бы, что преследую какие-то активистские цели.
Фото на обложке: Василь Давлетшин