Мест, в которых можно открыто говорить о сексе, не так много. Одно из них — кухня. На кухне можно обсуждать с подругами не только приятные стороны секса. Не только мифическое «Мы с ним спим четыре раза в неделю, и каждый раз — волшебные оргазмы!», но и неудобное, болезненное и натирающее. В этом эссе социологиня Настя Головнева размышляет о причинах и последствиях дискомфорта от общения на тему сексуальных желаний или ограничений и создает словарь неудобных тем, к которому можно возвращаться, когда очень хочется поговорить о сексе.
Мое любимое место в доме — кухня.
Кухня всегда собирала женщин в нашей семье. Она была полна запахов и разговоров. Окна открывались и закрывались, чтобы проветрить пять квадратных метров от сигаретного дыма, набравшего в себя смех, шептания, молчания моей мачехи, её подруг, соседок, родственниц. Шторы опускались и поднимались, когда мачеха расчесывала мои волосы в своём розовом бюстгальтере, или когда её подруга Лена накладывала на недавно появившиеся растяжки на животе и груди слои крема.
На кухне можно было говорить обо всём. Ведь мы открывали окна, чтобы выветрить самые тяжелые и дискомфортные разговоры. Например, разговоры о сексе. Не только о приятной его стороне. Не только мифическое «Мы с ним спим четыре раза в неделю, и каждый раз — волшебные оргазмы!», но и неудобное, болезненное и натирающее. Так моя мачеха рассказывала мне, как не знала, что член у парней становится твердым, когда возбуждается. «Я ужасно испугалась в первый раз, попросила парня достать палку из его штанов». А соседка Лиза спрашивала нас, как сказать мужу, что у неё совсем нет сексуального желания: «Может быть, это все от химии, конечно. Но он ужасно расстроится, если я ему это скажу, даже и не знаю». Я слушала и кивала. Я тогда говорить о сексе боялась и совсем не умела. Как и сейчас.
Через много лет я узнаю, что разговоры о сексе часто так и остаются в пространстве пяти метров кухни дома на улице Врублевского. А в моём доме, домах моих подруг и друзей разговоры часто становились молчаниями. Подмигиваниями. Полунамеками. Я совсем не против подмигиваний. Но если личное — дело политическое, то и то, как мы говорим или не говорим о сексе, для меня вопрос политической важности. Я торжественно открываю наш четвертый еженедельный съезд обещанием:
«Клянусь говорить о сексе честно и только честно, помогать себе, моим партнерам и партнеркам, и принимать их вопросы и отказы! А также клянусь замолчать, если говорить они об этом не хотят».
Что же политического в разговорах о сексуальных предпочтениях? Демографы и социальные ученые, например, связывают возможность обсуждать секс с более здоровыми и защищенными сексуальными практиками. Cамый простой пример — возможность сообщить партнеру о том или ином венерическом заболевании и обсудить способы защиты. Как показывают исследования, частота и открытость общения на тему секса повышает вероятность защищенного секса по согласию. Более того, эти же исследования показывают повышение удовольствия от секса в тех ситуациях, когда партнеры чувствуют, что могут спокойно обсудить такие вопросы, как «будем ли мы использовать презерватив?», «какие позы ты предпочитаешь?», «нравится ли тебе оральный секс?». Похоже, удовольствие, открытость и доверие сопровождают друг друга.
Правда, возможность обсуждать и заявлять о своих желаниях распределена в обществе неравномерно. В то время как социализация мужчин учит их тому, что их сексуальное желание обязательно для удовлетворения, ведь от этого зависит «мужское здоровье и благополучие», воспитание женщин основано на идее, что женщина — это инструмент удовлетворения желания ее партнера. В такой ситуации у женщины почти не оказывается словаря того, как говорить о своих желаниях или их отсутствии и как выражать свою сексуальную идентичность. Я хорошо помню, как моя мачеха, докуривая свою сигарету, сказала мне: «Для женщины оргазм необязателен, Настя. Удовольствие приходит от близости, от интимности, от того, что родное мужское тело на тебе, и от этого уже очень хорошо». Она, конечно, не знала, что через много лет я стала рада и тяжести, и легкости всех тел, вне зависимости, мужские они или женские. Она так же не знала, что в логику подчинения мужскому удовольствию я так и не поверила.
Именно потому, что мне ни тогда, ни сегодня не хватает словаря общения и выражения своего сексуального «я», я хочу этот словарь написать. Чтобы все неорганизуемое, некомфортное, неоднозначное было помещено в несколько параграфов, которыми все мы можем пользоваться, если очень захочется пообщаться.
Ментераптинг. Ментераптинг — это то, что мешает нам говорить и выражать свое мнение. Это ситуации перебивания, в которых именно мужчина чаще всего перебивает женщину. Мужская социализация предполагает усвоение нормы, что мнение мужчины в семье важнее и обладает большей экспертностью, чем мнение женщины. Поэтому перебивание становится повседневным способом декларации этой символической власти мужского голоса над женским.
Говорить о сексе трудно даже в самых доверительных и внимательных отношениях, а когда вас перебивают, поднимать тему кажется почти невозможным. Я часто находила себя в ситуациях, когда очень хотелось рассказать о своем взгляде на ту или иную сексуальную практику, когда хотелось описать свои ощущения, но где-то в середине предложения мой партнер или собеседник вдруг проскальзывал в диалог:
«Мне очень нравится, когда…» (Подожди, разве я закончила описывать, что именно мне нравится?)
«Я считаю, что оргазм необязателен» (Здорово, но я как раз хотела сказать, что когда мужчины так говорят, они часто имеют в виду необязательность женского оргазма)
«Я бы очень хотел узнать, каково это — прикасаться к тебе» (Я ценю твою честность, конечно, но я просто хотела узнать, насколько важно для тебя выстроить более доверительную связь перед сексом, я не приглашала меня трогать).
Ментераптинг не позволяет обоим собеседниками разобраться, кто и чего ожидает от встречи или телесных прикосновений. Это требует большой настойчивости и смелости — закончить свою мысль в ситуациях, когда вас не слышат или перебивают, но следуйте намеченному в голове предложению все равно. Напоминайте себе, насколько важно дать партнеру знать о ваших взглядах на отношения и секс, и подчеркивайте, что хотели бы закончить свою мысль, что хотели бы быть услышанной или услышанным.
Консент. Сегодня медиапространство переполнено статьями на тему консента, или согласия на секс. Как показали движения #MeToo и #янебоюсьсказать, весь мир страдает от нехватки культуры и практики обсуждения согласия на секс. Согласие — это не только отсутствие слова «нет» или прямого отпора. Как подчеркивают авторы статей на эту тему, вместо «нет — значит, нет» лучше думать о согласии через принцип «да — значит, да».
Нет — это вербальное выражение, которое на самом деле легко дается далеко не всем и далеко не всегда. Женщинам, например, тяжелее говорить нет, ведь их с детства учат, что «девочки должны быть скромными», а «мальчики должны ухаживать», поэтому поводов у взрослеющей женщины научиться давать вербальное четкое «нет» не так много. «Да» говорить куда приятней. «Да» эмансипирует, дает ощущение власти и контроля, напоминает о том, что я — агент, я способна делать выбор. Поэтому слушать «да» друг друга или любые другие приглашающие и утвердительные предложения важно. Я чувствую себя супер-женщиной, когда говорю: «Я бы очень хотела поцеловать тебя сейчас, можно?» И такой же супер-женщиной, когда честно говорю: «Я не заинтересована в близости между нами». «Нет» тоже может оказаться связывающей людей фразой. Попробуйте благодарить ваших партнерок или партнеров за их «нет», ведь они проявляют свою уязвимость и делятся с вами их границами, а это очень смелый и тяжелый шаг.
Главное — помнить, что согласие не является границей, перейдя которую, все можно и хочется. Я отношусь к согласию как к лестнице. Каждая ступень — важная, если вы хотите порадовать и уважать своего партнера или партнерку. Например, разрешение на поцелуй не означает, что моя партнерка хотела бы, чтобы я ее раздела, и причин тому может быть миллион. Это тяжело — напоминать себе, что наши желания и предпочтения могут не совпадать, но это также очень приятно — видеть, как человек напротив ценит ваше внимание и заботу об их границах. Но не будем преувеличивать. «Можно я сейчас дотронусь до твоей правой руки?», «А теперь до левой?» похоже скорее на паранойю и страсть к интервьюированию, нежели на выстраивание доверительной коммуникации. Иногда можно спросить: «Что ты хочешь, чтобы я сделала сейчас?», в то время как в других ситуациях движения рук вашей партнерки или партнера и их вербальное одобрение говорят сами за себя.
Гетеронормативность. Секс — это не только непосредственный контакт между телами и проникновение. Cексуальный контакт может начинаться со взгляда или описания того, как вам нравится, чтобы к вам прикасались. Точно так же сексуальный контакт может заканчиваться не самим оргазмом или снятием презерватива и почти невидимого его выбрасывания за считанные микросекунды. Cекс может закончиться поглаживанием и поцелуем, объятием и разговором. Границы секса определяются участниками, как и само содержание.
Несмотря на все многообразие сексуальных самовыражений, существует доминирующее представление, что нормальный/правильный секс — это пенетрация пенис-вагина. Все находящееся за пределами этой практики считается либо менее значимым, либо недостаточным для того, чтобы назвать это сексом. Моя коллега в Амстердаме провела исследование пар, чтобы разобраться, как они говорят о сексе и что под ним подразумевают, и она обнаружила, что доминирующее большинство на вопрос «Когда вы занимались сексом первый раз?» описывали непосредственный контакт пенетрации члена в вагину. Ни петтинг, ни фингеринг, ни оральные ласки не считались «достаточными», чтобы именоваться «сексом». Такое внимание к пенетрации в социологии секса считается результатом гетеронормативной культуры, в которой мы живем, — предположения, что только контакт между мужчиной и женщиной ради оргазма мужчины можно считать «правильным» сексом.
Пенетрация — это, конечно, хорошо, если оба партнера или партнерки любят такой способ стимуляции. Но не менее возбуждающим может быть поцелуй, раббинг, минет или куннилингус, а то и вовсе просто совместный просмотр кино. Один из моих самых любимых партнеров по матрасу был куда более вдохновлен возможностью ласкать и целовать мою вагину, нежели чем-то другим. Более того, пенетрация необязательно нуждается в присутствии члена, ведь радовать можно даже одним или несколькими пальцами. В общем, не бойтесь отказываться от того, что кажется «необходимым условием» секса. Никаких необходимых условий нет. Есть только вы и ваши желания быть рядом и проводить вместе весело время.
Аналогии. Дискомфорт сексуального общения — результат не только того, что сексуальная тематика была и продолжает быть табуированной во многих социальных сферах. Дискомфорт происходит также от невозможности перевести телесное в вербальное. Как сообщить, что прикосновение именно кончиком языка к клитору под углом 30 градусов — напрягает или скорее раздражает, нежели возбуждает? И было ли это именно 30 градусов? Телесное просто не помещается ни в один известный мне словарь или язык.
Чтобы справиться с такими трудностями перевода, я начала использовать аналогии — любые формы метафорического описания моих ощущений, напрямую не описывая мою анатомию или реакции моего тела. Например, я люблю использовать свою правую руку. Средний и указательный пальцы — это малые половые губы, а косточка одного из них — клитор. Перед сексом или после него (все зависит от близости или динамики между партнерами) я показываю указательным пальцем левой руки, как я люблю, чтобы ко мне прикасались. Как стоит надавливать, какие орбиты вырисовывать, как можно перемещать или сжимать половые губы, чтобы было приятно.
Одна моя партнерка любила описывать, как ее лучше пенетрировать пальцами по аналогии с барабанами. Она показывала, как стоит держать барабанные палочки и с каким ритмом и амплитудой лучше ими «стучать». Вот такой музыкальный секс!
Фидбэк. Помогать партнеру или партнерке исследовать вас и ваше тело — одна из основных составляющих сексуальной коммуникации. Как сказать, что вам что-то понравилось, а что-то совсем не сработало? Многие боятся говорить и давать фидбэк, свой отзыв именно потому, что опасаются, что это заденет чувства их партнера или что это может превратиться в урок с требовательной учительницей. Мало кто любит получать или давать инструкции, когда дело касается секса. Но фидбэк — это не всегда скучные и детальные инструкции.
Направлять партнера или партнерку можно и до, и во время, и после секса, и каждый этап отличается разными уровнем уязвимости и открытости. Например, до секса я скорее предпочитаю обсуждать какие-то масштабные вопросы: как мы можем предохраняться, люблю ли я оставаться на ночь, хочу ли я нежный или грубый секс. Но даже об этом я часто стесняюсь говорить до. Каждый такой вопрос требует смелости и большой работы над собой.
Другое дело — коммуникация во время секса. Здесь можно использовать слова, которые направляют, но не задевают, вроде «cупер, но только чуть помедленнее», а затем поощрения вроде «идеально, продолжай так же». Но интересно также исследовать друг друга без вербального сопровождения. Чтобы развить этот словарь общения друг с другом, скорее всего, одной встречи будет мало, ведь для некоторых молчание — это как раз пиковые моменты наслаждения, в то время как других — сигналы того, что что-то идет не так. Значение каждого невербального выражения лучше потом проверить и уточнить у ваших партнеров или партнерок. Давление, приближение или отдаление от тел друг друга тоже может говорить о том, что партнер по матрасу пытается найти нужный угол или степень близости, которая приносит больший комфорт.
Но я также очень люблю говорить после секса. Этот этап разговора для меня кажется самым продуктивным и безболезненным. После секса я чувствую меньше стеснения, ведь мы видели самые интминые моменты друг друга. Именно после секса можно дополнить невербальную картину более конкретными описаниями того, что хотелось бы прояснить. Я заметила, что вместо критических замечаний, что что-то не пошло или не понравилось, куда лучше воспринимаются описания того, что понравилось и что хотелось бы повторить. И эти описания можно использовать как регулирование сексуальных предпочтений, как более комфортную скрытую просьбу что-то поменять. Вместо «Мне не нравится, что ты двигался так быстро, я перестала чувствовать что-либо» можно сказать «Было так здорово, когда ты замедлился, тогда мне показалось, что я ощущаю тебя гораздо лучше». Точно так же я приглашаю своих партнеров или партнерок по матрасу рассказать или показать мне, что понравилось им.
***
Общение — это, конечно, необязательное условие взаимопонимания, но шансы этого понимания оно значительно повышает. Пусть я и любила кухонные разговоры и до сих пор люблю, мне жаль, что я не сказала ни одной из подруг или соседок моей мачехи: «Пожалуйста, скажите об этом вашему мужу!» Дорогая и любимая мачеха, если ты меня читаешь, я говорю тебе: «Делись всем, что кажется важным, со своим мужем, я очень надеюсь, что он научится тебя слышать».
Анастасия Головнёва
- Blanc, A.K. 2001. The effect of power in sexual relationships on sexual and reproductive health: An examination of the evidence. Studies in Family Planning, 32(3): 189–213.
- Burkett M, Hamilton K. Postfeminist sexual agency: Young womens negotiations of sexual consent. Sexualities. 2012 Oct, 15(7): 815—33.