Многие думают, что онлайн-приложения для свиданий чаще всего используют для хук-апа, то есть секса без обязательств. Это работает как своего рода невидимый социальный контракт: если у тебя есть профайл в Тиндере или OkCupid, значит, ты здесь для секса, и все участники взаимодействия понимают это, не проговаривая. Социологиня Настя Головнева размышляет о том, почему она поддается тому же стереотипу, как он может быть вреден и как каждый читатель может изучать режимы интимности с помощью пустых бокалов пива.

— Ну что, спокойной ночи, будем на связи! — Давид разворачивается и садится в машину. Я уставилась на его пикап.

Не может быть. Наверное, он сейчас выйдет из авто и обнимет меня, скажет что-нибудь в стиле «Да я пошутил, конечно! Поедем к тебе или ко мне?». Вот сейчас он посмотрит на меня, я улыбнусь, и точно никуда не уедет. Или уедет?

Пикап медленно отдалялся, а я так и стояла с вопрошающим взглядом, надеясь, что никто из соседей не успел рассмотреть финал моего я-думала-удачного-свидания. Значит, я всё-таки не понравилась Давиду? Значит, всё это время я зря посылала ему сигналы, что хотела бы заняться сексом? А что если мои сигналы были двусмысленные? А что если мне только показалось, что я ему понравилась, и все это время купалась в нарциссических мечтах о желании к самой себе? А что если?

На этой обсессивной ноте я себя остановила. Если социология и научила меня чему-либо, так это любопытству. «Главное — попробовать представить, что вы понятия не имеете, почему люди делают привычные для вас вещи. Только так вы сможете сделать привычное непривычным. Cначала наблюдение, потом — интерпретация», — повторял мой профессор по социологии. Он, конечно, и понятия не имел, что это станет для меня правилом в исследовании секса. Сначала — наблюдение и только потом интерпретация. Почему же Давид уехал на своём пикапе и что это говорит о культуре свиданий в 2019 году?

Hook-up — по-русски это…?

Многие думают, что онлайн-приложения для свиданий чаще всего используют для хук-апа, или секса без обязательств. Это работает как своего рода невидимый социальный контракт: если у тебя есть профайл в Тиндере или OkCupid, значит, ты здесь для секса, и все участники взаимодействия понимают это, не проговаривая. Такое представление не только не реалистичное, но и во многом вредное. Исследования компании Tinder показывают, что пользователей, которые ищут отношений или дружбы, почти в два раза больше, чем пользователей, нацеленных исключительно на секс. Такие же наблюдения можно сделать, открыв профайлы в приложении OkCupid. «Те, кто здесь только для секса, — не пишите мне». «Я хотел бы найти кого-то близкого по духу. Секс совсем не обязателен, давайте встречаться для разговоров!». «Я сейчас состою в браке и ищу не сексуального партнера или партнершу, а друзей». Приложение для свиданий становится приложением для человеческих связей.

Именно эта тенденция среди пользователей стала поводом для новой рекламной компании OkCupid под лозунгом DTF. DTF, или down-to-fuck — выражение, использующееся мужчинами для уничижительного описания женщин, ориентированных на секс без обязательств. Авторки кампании переиграли его в несексуальное русло. Вместо down-to-fuck, например, они предлагают пользователям down-to-fight about the president («готова спорить о президенте») или down-to-finish my novel («готова закончить свой роман»). Таким лингвистическим переигрыванием привычной сексисткой фразы кампания намеревается бороться с общепринятым стереотипом, что онлайн-свидания дают исключительно поверхностные и незначимые сексуальные опыты.

Несмотря на разнообразие мотиваций в использовании приложений вроде Тиндера и OkCupid, стереотип остается стереотипом: молодые люди хотят секса. Много. На первом свидании. Желательно несколько раз. Социологи задались вопросом, каким образом такое представление влияет на ментальное и физическое здоровье студентов.

В книге Hooking Up: Sex, Dating, and Relationships on Campus Кэтлин Богл анализирует секс-культуру студентов американских колледжей и показывает, насколько она вредна и опасна для женщин. Секс без обязательств, по ее мнению, — маскулинная практика, в которой женщина старается соответствовать стандартам сексуальности. Она вкладывается в то, чтобы «быть желанной», «доступной», так как кажется, что именно это повышает ее социальную и символическую ценность среди сверстников, но при этом сексуальные контакты в такой культуре не гарантируют женщине принцип согласия и безопасности.

С другой стороны, как подчеркивает другая исследовательница Лиза Вейд в книге American Hookup, именно секс без обязательства позволяет женщинам выражать сексуальность, при этом дает фокусироваться на карьере, избегая биографических траекторий их матерей или бабушек. Вместо подгузников и борщей — презервативы, кружевное белье и деловые встречи. О безопасности и сексуальном выражении транс-людей или людей небинарной гендерной идентичности, правда, исследовательницы не говорят.

Получается, что мои ожидания от свидания тоже были сформированы сексоориентированной культурой. Сам факт знакомства в онлайн-приложении стал для меня знаком сексуального согласия и желания, и приятная атмосфера в процессе первой встречи только подтвердила — похоже, сегодня я не ночую дома. Где же наша коммуникация поломалась?

Право на стеснение

Давид написал мне на следующий день: «Как насчет того, чтобы увидеться в среду? Ты свободна?» Я решила опросить своих подруг, что они думают по этому поводу. Встречались ли они с ситуациями, где очевидно давали понять, что хотят заняться сексом, а парни или девушки, с которыми они были на свидании, удалялись со сцены перед кульминацией? Подруга Лина была солидарна со мной: «Если мне нравится человек, я сразу готова с ним спать. Потому что мне любопытно. Потому что это еще один способ узнать кого-то, как сходить в кино». А друг Паша, наоборот, признался, что часто удалялся со свиданий, даже если они казались успешными: «Страшно не оправдать ожиданий. Нужно к сексу подготовиться». К чему же мы готовимся и зачем?

Давид позвал меня в тот же бар, где мы были на первом свидании. Дешевое пиво и красные стены явно привлекали и меня. Первый бокал пива был посвящен обсуждениям социализма и анти-расистских акций в Америке. Я вспоминала слова моего профессора по социологии: «Сначала наблюдения. Потом — интерпретация». Как вдохновленная исследовательница, я также понимала, что интерпретация нуждается в качественной беседе. Интерпретация строится на сопоставлении смыслов, вкладываемых участниками социальной ситуации. И мне хотелось разобраться в тех смыслах, которые вкладывал в не-занятие-сексом Давид.

Раскрепощенный пивом, Давид останавливал свой взгляд на мне все чаще. Смотрел прямо в глаза. Чаще шутил. В перерыве между его страстным желанием заглушить неудобство молчания я спросила: «Как ты думаешь, какова роль прямой коммуникации в сексе? Насколько это важно для тебя?»

Давид поставил два пустых стакана на расстоянии около 30 сантиметров друг от друга. «Представим себе, что это весь репертуар, континуум сексуального удовольствия. И вот мои мысли», — Он разделяет воображаемую линию между бокалами левой ладонью ровно посередине. — «Женщина, с которой ее партнер не общается, скорее всего, получит удовольствие ниже этой линии. Ее удовольствие будет серьезно ограничено отсутствием внимания или прямого разговора между ней и ее партнером или партнершей. У нас вообще не очень-то принято спрашивать у женщин, что же они любят и хотят». После этого Давид указал мне пальцем на вторую половину континуума. «А вот если коммуникация будет удачной, можно узнать о своем теле столько нового и испытать столько удовольствия!» Тут Давид сдвинул два бокала друг к другу так, чтобы они находились на середине континуума. «У мужчин все по-другому. Их удовольствие статистически чаще окажется на середине. Хороший секс им почти всегда обеспечен, если под хорошим сексом понимать оргазм. Но вот отличный секс — очень редко. Потому что даже сами мужчины боятся пробовать новое, просить их партнерш или партнеров выйти за границы привычных практик».

Пустые бокалы никогда не казались мне такими сексуальными. И я призналась:

— А ты знаешь, что я хотела переспать с тобой уже после первого свидания? Я очень смутилась, что этого не произошло, и теперь пытаюсь понять, какие у тебя ожидания.

Помню, что опустила глаза, потому что раньше мне признаваться в таком не приходилось. Давид взял мою руку и приложил к своей левой груди. Какой неприятный романтический жест! Но в кармане груди было что-то, что меня смутило. «Чувствуешь?». Я свела брови в непонимании. «Вот мои ожидания от наших встреч. Я не люблю доверять свое тело, оказываться в уязвимой ситуации до того, как немножко лучше узнаю человека». В его нагрудном кармане лежали презервативы.

Давид был не единственным человеком, который признавался мне в своем нежелании спать на первом, втором или третьем свиданиях. Некоторые партнеры боятся нас не удовлетворить. Другие стесняются ограниченного сексуального опыта, им кажется, что со временем и знанием друг друга страх этой перформативности секса пройдет. Третьи же просто любят держать нас за руки, смотреть фильмы вместе, тереться носами.

Оказывается, я не только поддавалась доминирующей мысли об обязательности секса как главного мотива онлайн-свиданий и свиданий вообще, но также проигнорировала, как разные партнеры и партнерши понимают интимность. Для меня секс казался практикой изучения друг друга, не более или менее интимной, чем разговор о родителях и первой школьной любви. Для моих партнеров или партнерш секс мог быть одной из ступеней к интимности, перед которой партнеры готовятся к тому, чтобы открыть свои тела и желания друг другу без страха быть непринятыми, без ужаса перед неудачей. Именно поэтому внимательность к уязвимости и стеснению друг друга кажется для них такой важной. А рамки, в которых мы выражаем это стеснение или желание, оказываются глубоко социальными.

Анастасия Головнева

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *