Владимир Абих — современный стрит-арт художник, режиссер, создатель фасадных видео-игр, в рамках «Дня концептуального вандализма» в ДК Газа, на лекции рассказал о своем пути в искусстве, а потом ответил на вопросы из зала и от «СЦЕН|ЭПИЗОДОВ». В мае на фасаде ДК Газа появится одна из игр, а уже сейчас в городе можно поискать «метки» дополненной реальности, которые можно оживить с
помощью приложения.
Лекция
Мой творческий путь складывался из совмещения очень разных активностей. В начале, как и у многих, было граффити, которым я интересовался в юности. Нескончаемо рисовал в тетрадях на уроках, затем и на самой школе. Получается, взаимодействовать с пространством города я начал лет с четырнадцати. Но активным бомбером так и не стал, граффити быстро наскучило. Затем, когда году в 2005-2007 появился Бэнкси, я и еще целая волна ребят впервые услышали слово «стрит-арт» и захотели делать на улице что-то похожее.
Параллельно я начал заниматься фотографией. Вообще, по ходу своей жизни я часто менял сферу деятельности, уделяя больше времени то одному направлению, то другому. В какой-то момент произошло слияние фотографии и стрит-арта в виде больших стикеров.
Ещё меня вдохновили работы Тимофея RADYA и Кирилла Кто. Это отцы концептуального русского стрит-арта. Я долго противился писать надписи на стенах, потому что после них мне казалось это вторичным, но ничего не смог с собой поделать. И время от времени всё-таки оставлял свои афоризмы на улицах города. И занимаюсь этим до сих пор, любопытно наблюдать, как продолжает жить такая надпись. Иногда складываются целые истории.
Чуть позже стал заниматься объектами и инсталляциями. Это было своего рода приближение к форматам современного искусства. В какой-то момент начал работать с заборами из профнастила, одна из таких работ – «ВОСПРЕЩЕНИЕ-ПРОСВЕЩЕНИЕ», я сделал ее в прошлом году. Она была создана на улице и позже перенесена в пространство музея. На улице я вырезал слово «ВОСПРЕЩЕНИЕ», а в музее повесил переставленные местами буквы, получилось «ПРОСВЕЩЕНИЕ». Эта работа о переходе стрит-арта в галерейное или музейное пространство, о смене статуса произведения. Причем я не рисую на заборе, а использую его как материал. Для меня всегда важна связь медиума и идеи, всё должно быть концептуально обосновано.
Вообще, для художника очень важно работать с контекстом. Художник, который работает на улице, часто смотрит на все окружающее его пространство несколько сканирующим взглядом, ищет некие зацепки, чтобы связать уличное с не уличным. Детская площадка и пустая стена навели меня на мысль об игре, которая появляться в chrome при отсутствии интернета.
Когда я только переехал в Санкт-Петербург из Екатеринбурга, для меня стала большой проблемой специфичность города: это город-музей с очень красивыми зданиями, в центре каждое второе-третье строение – памятник архитектуры. В такой контекст непросто встраиваться. Распыление краски на исторических фасадах – для меня слишком грубый подход. Мне интересно более тонко использовать возможности города. Например, здесь очень много каналов, поэтому уместно использовать водные ландшафты. Например, пустить по каналам текст.
Еще в Петербурге очень много замковых камней на фасадах зданий, но далеко не на всех есть маскароны — лица людей или животных. В какой-то момент я понял, что было бы здорово вписать себя в эту историю. Наделал маскаронов с собственным портретом и повесил в разных местах города.
Еще у меня есть одно уникальное направление. Это фасадные видео-игры. Они появились в попытке сделать что-то большое, размером с фасад дома, но при этом легальное. Мой метод заключается в том, что сперва я исследую городскую среду и выявляю свойственные ей черты. Это может быть уникальный архитектурный облик города или урбанистические проблемы, например, засилье кондиционеров фасадов, излишний рекламный шум, ветхость жилья, замусоренность или обилие тэггинга.
Затем, на основе такого знакомства я создаю видеопроекции, которые критически обыгрывают найденную проблему и при этом органично встраиваются в город. Для меня при этом особенно важна связь с реальностью. Я не проецирую графические спецэффекты, делая поверхность неким окном в другой мир. Стена в моих работах не превращается в экран, а остается стеной, и проекция раскрывает её потенциал или обыгрывает то, что может случиться с ней в реальности. Таким образом, происходит слияние окружающей среды и художественного объекта.
Работа с проекциями стала основой для создания серии специальных видеоигр, которые могут существовать только на улице и теряют свой смысл, переместившись на экран или в помещение. В них я буквально «обыгрываю» найденные городские проблемы, а игроками, посредством специальной игровой консоли, становятся сами горожане. Важным моментом становится то, что игрок-зритель обретает контроль над ситуацией или же видимость контроля, так как игра остается всего лишь проекцией. Так, зритель из пассивного наблюдателя превращается в активного игрока в пространстве города.
Такие игры – достаточно уникальная история. И сдается мне, что я – единственный человек не только в России, но и в мире, который делает что-то подобное.
В одной резиденции в Коломне я создал игру «Работа головой». Она посвящена, в общем-то, моему нахождению в этой резиденции: о том, как непросто что-то создавать. Любой умственный, творческий труд – это процесс битья головой об стену. На фасад самой резиденции проецировалась игра, в которой я стоял и бился головой об стену, а зритель путем нажатия кнопки как раз совершал эти удары, чтобы сбить летающую в воздухе идею, поймать ее. После пары неудачных попыток стена дает трещину, после трёх промахов игра заканчивается.
В мае на фасаде ДК Газа мы тоже планируем сделать одну особенную игру.
Вопросы из зала
Когда была ваша первая творческая активность?
Мне было 14, мы с другом нарисовали граффити на стене школы. Но граффити-художники всегда пишут свои имена или имена своей команды. А мы тогда этого не знали, поэтому мы просто рисовали слова на английском языке, причем даже несуществующие. Нам еще казалось, что слово angry должно быть колючим, а bubble – выглядеть как пузырь. На рисование граффити в тетрадках я тратил немало учебного времени.
А потом мой друг зашел ко мне, и у него было аж два баллончика какой-то автоэмали. Нас не отпускали поздно гулять, поэтому мы пошли около пяти часов дня рисовать за школой.
Когда-нибудь попадали в неприятные ситуации?
Если ты не касаешься политики и церкви, то к тебе будут относиться достаточно лояльно. Иногда щемят бомберов, которые рисуют на поездах. Бывало, что господа полицейские принимали, но всё, слава Богу, обходилось стрессом и потерей времени, проведенного в участке.
В каком векторе будет развиваться дальнейшее творчество?
На данный момент скрещиваю стрит-арт и дополненную реальность. Уже сейчас у меня на сайте есть специальное приложение, правда, только под андроид, в которое забито некоторое количество меток. С их помощью можно оживлять некоторые уличные объекты через смартфон.
Если находится какое-то место в городе, а под рукой нет даже баллончика, то вы возвращаетесь туда в другой раз?
Есть художники, которые могут рисовать на любых поверхностях в любых местах. Например, петербургский художник Паша Бумажный оставляет свои рисунки не только на городских стенах, но и на товарах в магазине «Икея», на столах в барах, упаковках от еды и так далее. У меня другой подход: мне нужно хорошо подготовиться и заранее четко знать, что я буду делать. Импровизация – это не про меня. Идея действительно может возникнуть в результате места, а бывает, место подбирается под идею.
Вопросы от «Сцен»
Почему ты переехал из Екатеринбурга в Питер?
Я поступил сюда учиться в ПРО АРТЕ – это был мотив. Повод был в том, что Екатеринбург стал очень знакомым городом. Кроме того, была такая хипстерская романтика: Питер, каналы, красивая архитектура – это все сильно прельщает.
Тебе многое дала эта учеба?
Да.
В университете стоит изучать искусство или лучше идти на что-то прикладное, а в творить самостоятельно?
Мне кажется, очень многое зависит как от учебного заведения, так и от самого человека. Есть Джимми Хендрикс, который нигде не учился играть на гитаре и не ходил в музыкальную школу. а есть Моцарт, которого с трёх лет обучали игре на пианино. Но и тот, и другой – великие музыканты. Кому-то стоит учиться, а кто-то прекрасен в своей наивности, учеба его только отвлечет. Но пока не попробуешь, не узнаешь. Думаю, учиться стоит, но лишь в той сфере, где ты действительно собираешься себя реализовывать. Учебу ради диплома нужно бросать немедленно.
Ты специально занимаешься продвижением проектов?
Нет, у меня старомодный взгляд на мир: хороший проект сам себе найдет дорогу. «Уличная грязь» тому пример. Мы ни разу не отсылали его в какие-то новости, просто выкладывали работы на своих страницах – журналисты интересовались сами.
Я узнала, что одна из твоих первых выставок была в Италии. Расскажи про нее!
Да. На самом деле, это был просто какой-то конкурс, я тогда активно занимался фотографией и отправил туда снимки. Их приняли, но я сам не поехал – дорогу не оплачивали. Зато потом прислали каталог.
Что такое искусство?
Я думаю, что искусством может быть все что угодно. Зависит от выбранной парадигмы – от точки зрения. Когда люди касаются этого вопроса, они думают, что разберутся окончательно в том, что есть искусство и неискусство, начнут заниматься только искусством, и все плохие художники сразу пропадут.
Но нет. Искусство – очень многогранный термин, и нужно выбирать ту грань, которая тебе ближе. Это может быть институциональный подход к искусству: то, что признано искусством, то, что музефицированно: то, что мы видим в музеях, то, что выставляется. Искусство может быть обличено в какое-то романтическое определение – диалог с Богом, например. Или то, что возвышает человеческую душу. Термин может быть более техническим: искусство – это инновационная творческая деятельность. Либо может быть философский уклон: искусство – это что-то неявное, что-то, что тебе как бы подмигивает. Этих определений масса, и мне кажется, что правильнее говорить не «искусство», а «искусства».
Искусство ближе к имени собственному. Я называю имя Андрей, и ты вспоминаешь своего друга, кто-то вспоминает Андрея Тарковского, кто-то – соседа, кто-то – дядю. И у каждого свой набор ассоциаций. Так же с искусством: вспоминается то, что было увидено, и то, что тогда называлось искусством.
Лично мне кажется, что искусство – это всегда что-то помимо того, что мы видим. Это всегда нечто большее, например, смысл. Поэтому к выставкам всегда есть экспликации, которые пытаются объяснить то, что ты видел. Если ты можешь погружаться в произведение не только на уровне визуального анализа, а на уровне концептуального измерения, то для меня это уже ближе к искусству.
Кто такой художник?
Художник – это тот, кто делает искусство, а искусство – это то, что делает художник. Вот такой парадокс. Есть мнение, что искусство – это парадоксальный объект, то, что является и не является искусством одновременно.
Почему ты решил снимать кино?
Потому что кино – это круто. Из-за этого все и начинают заниматься чем-то. А еще потому, что кино – это выжимка из всех искусств. Ты можешь раскрыться и по визуальной, и по концептуальной части, ты можешь создавать аллюзии, там есть музыка. Кино – это то искусство, которое тебя максимально погружает в себя.
Ты мог бы порекомендовать что-то тем, кто еще только начинает себя пробовать в искусстве?
Мне кажется, нужно просто расширять свой культурный диапазон, пробовать разные виды активностей, читать разную литературу. Может, на какие-то лекции и курсы ходить. Побольше общаться, путешествовать.