В Петербурге особенный и прекрасный мир, но экологическая ситуация в нём не лучше, чем на остальной планете: недавно город попал в список самых загрязнённых городов Европы. Кто озеленяет городскую среду, почему деревья и дальше будут всё разрушать во время штормового ветра и когда станет ясно, что делать? «Луна» встретилась с двумя озеленителями Петербурга, чтобы узнать всю информацию и даже больше.
Вместо знакомства
«Луна» задала все интересующие жителей вопросы озеленителям Ирине Павловой и Екатерине Ашаниной. Ирина — ландшафтный дизайнер и озеленитель городской среды. Она закончила кафедру металлоконструкции в ГАСУ и Высшую школу дизайна, сейчас занимается озеленением уже существующих жилых комплексов. Екатерина занимается проектированием частных и общественных пространств, работает в команде градостроителей и ландшафтных архитекторов.
Ирина Павлова
Про историзм
Екатерина: Задача любого ландшафтника — побудить людей проводить больше времени на улице. Но у нас это сложно, потому что Петербург очень сильно болен историзмом. Он не ищет компромиссов для современных потребностей жителей, а говорит, что на правильном пути, так как сохраняет все исторические культурные объекты.
Ирина: Устрой меняется, это естественный процесс. Мы начинаем по-другому жить и действовать. Гаджеты изменили даже окружающее пространство: люди начинают пользоваться смартфонами, отпадает необходимость в стационарных телефонах. За них перестают платить, перерезают кабели, эта сеть перестаёт существовать потому, что изживает себя.
Мне кажется, что этот процесс перемен — борьба старого с новым, будущего с прошлым. В России прошлое очень сильное, все повторяют: главное — не забывать историю. Вот эту развёрнутость к прошлому, а вместе с ним нежелание что-то менять, мы передаём новым поколениям. При этом как таковых традиций, которые следует передавать, я не могу вспомнить. У нас скорее какая-то тоска по прошлому.
Про основные проблемы в городе
Екатерина: Сейчас модно такое направление как природный урбанизм[note]Из последних ярких примеров: крыша офиса Facebook, Open Space Sequence в Портленде, планируемая реконструкция береговой линии в Манхэттене, Олимпийский парк в Лондоне, и сады Атлантик в Париже[/note]. Оно формирует в городе экосистемы, которые приближают человека к природной среде, то есть имитируют природную среду. Понятно, что она не будет существовать в городе естественно. На это требуются ресурс, но почему-то у нас не выделяют достаточно денег на поддержание существующих насаждений. Это первая причина, почему у нас в городе так некомфортно.
Вторая причина — консервация в области образования. У нас сейчас нехватка специалистов, которые могут создавать общественные пространства. Потому что вузы выпускают кадры, которые обучены декоративно-художественной части. А это всего лишь одна из функций, которую выполняет зелень. Во всём мире у зелени санитарно-гигиеническая функция — экология. Чтобы в городе была хорошая экология, люди меньше болели, рождались здоровые дети. Вторая функция — рекреационная. Чтобы людям было комфортно, чтобы они не сбегали за город. А третья функция — это декоративно-художественная.
Наш город занимается украшательством, поэтому так много однолетних петуний. Это огромная статья расходов, которую можно пустить на другие нужды. Например, на создание экранирующих посадок вдоль дорог — они снизят пыль и шум от автомобилей и сделают маршруты горожан более комфортными и безопасными.
А третья причина — город смотрит в сторону развития автомобилизации. В городе приоритет автомобильного движения перед пешеходным. И если весь мир сейчас увеличивает пешеходные пространства, озеленяет бульвары, создаёт непрерывные зелёные сети, по которым пешеходы могут спокойно передвигаться, разгружая транспортную сеть, то наша власть смотрит на город с точки зрения движения на автомобиле. Это происходит потому, что власть, как правило, пользуется автомобилями, то есть оторвана от реальной жизни большинства горожан.
С точки зрения автомобильной инфраструктуры город прогрессирует фантастически — построили ЗСД. Но должна быть какая-то компенсация для пешеходов, которых больше, чем автомобилистов. А её не происходит. Вот эти вялые попытки вроде пешеходной Морской. Они сделаны абсолютно несовременно, не с приоритетом отдыха. Всё замуровано в гранит. Вот эта мемориальность, как на Пискаревском кладбище. И жители больше используют торговые центры как общественные пространства, нежели парки и скверы. Им комфортнее встречаться в ресторанах, а с детьми гулять по магазинам.
Ирина: Петербург перестал быть зелёным. У нас отсутствуют в госаппарате инструменты, которые создают озеленение и ухаживают за этим. Сейчас деревья в ведомстве комитета по благоустройству, а это по большому счёту как бы уборщица. Они вывозят мусор, моют город — они санитары. Любой уборщице стулья — помеха, она их хочет убрать. Cкамейки и деревья мешают этой огромной уборочной машине. Нужно, чтобы было плоско и удобно для большой техники. Город у нас не для людей, а для машин.
Про зелёные зоны
Екатерина: В нашей законодательной базе нет такого понятия, как пешеходная зона. Все наши пешеходные несколько улочек от Малой Морской до Садовой — не пешеходные пространства официально. Там нет правил озеленения, нет регламента, это просто перекрытые автомобильные проезды. И благоустраивают это как автомобильный проезд. Новый пешеходный мост, который был просто необходим с Приморского парка до парка 300-летия — там совершенно отсутствуют места для отдыха, где можно сесть и насладиться этим видом.
Хорошие зоны для общественного отдыха можно по пальцам пересчитать. «Новая Голландия» сейчас работает на весь город. Очереди в неё не прекращаются, это говорит о том, что она необходима людям.
Про проблему туризма
Екатерина: Я слышала в одном из отчётов комитета по туризму[note]Это было на международной конференции «Санкт-Петербург—Барселона: приоритет баланса в городском развитии»[/note], что в Санкт-Петербурге есть важная проблема, которой нет в Париже и в Лондоне — проблема невозврата туристов. Туристы приезжают, но 80% не возвращаются никогда. Почему они не возвращаются? Им здесь было некомфортно? Красиво же. Но почему туристы возвращаются каждый год в Париж? Потому что там комфортно жить и отдыхать: это города для жизни, а не для музея.
Поэтому город требует других решений, более значительных, нежели мы видим сейчас. Нужен компромисс, потому что мы живые люди, которым нужна живая среда.
Про экологию в городе
Екатерина: Центральный и Петроградский районы очень страдают. Больше всего не хватает зеленых насаждений в Центральном районе. Это самый пыльный район.
Про проекты и инициативы
Екатерина: Организации по озеленению стали общаться и объединяться — это здорово, потому что поодиночке результата мало. «Зелёная коалиция», «Зелёные насаждения города», «Сады и скверы Санкт-Петербурга». «Центральный район за комфортную среду обитания» делают многое для сохранения и создания новых зелёных насаждений.
Сейчас тяжело игнорировать инициативы жителей, мы пришли к такой точке, что город уже вынужден реагировать на них. Но реальных вещей пока нет. Жители Васильевского острова до сих пор ходят гулять на Смоленское кладбище — это единственный парк.
А проект Карповки благодаря колоссальным усилиям Оли Мнишко включили в план развития. Грустно, что это идёт не от наших градостроителей и законодателей.
Проект реконструкции набережной реки Карповки
Ирина: Недавно я подала заявку в «Твой бюджет» — я предложила сделать пешеходную зону в Дегтярном переулке: между Заячьим переулком и школой. Но чиновники планируют делать там дополнительную парковку для посетителей, потому что они не предусмотрели её заранее. Поэтому на участке разгорается конфликт. На этой улице, условно, живет тысяча человек, работает тысяча, приезжает тысяча гостей, у всех разный взгляд. И без критической силы, поддержки не изменить ЗНОП[note]зеленые насаждения общего пользования[/note].
Про разрушенную систему образования
Екатерина: Сейчас город создают люди с низкой квалификацией и низким образованием. В архитектурных вузах не учат озеленению с точки зрения экологии, ветрозащиты, увеличения зелёных насаждений, очищения воздуха от пыли, очищения почвы.
Последние исследования говорят, что Санкт-Петербург в тройке городов с самой грязной почвой. У нас здесь почвы заражены свинцом, ртутью, они чрезвычайно опасны для жизни, потому что почва испаряет соединения. Это связано со старыми деревьями — никто не следит за ними, не меняет на новые. Поэтому у нас такая грустная неопрятная ситуация зелёная. Все тенденции озеленения города, которые заложили до 70-х годов прекрасны, но они приостановлены почти разрушенной системой образования. Только в этом году начали преподавать ландшафтную архитектуру в ГАСУ.
Приглашение на будущие проекты
Екатерина: В ноябре будет очень важный вебинар. На нем будут учить озеленять и проектировать свои дворы современно, как в Хельсинки, в Париже. Чтобы дворовые пространства выполняли роль общественно-культурного центра, а люди могли проводить там пикники и гулять прямо во дворе. Городское садоводство увеличивает общение между соседями. Среда становится более социально благоприятной, снижается вандализм. Одно без другого невозможно. Изменения сами по себе не происходят. Это будет возможно, если жители будут организовывать во дворах комьюнити-центры, создавать городские огороды. Это один из признаков устойчивого городского развития.
Расскажем, как правильно зонировать двор, сажать растения. Потому что, как правило, люди сажают что-нибудь, не учитывая коммуникации. А через год приезжает трактор, всё уничтожает — ему надо ремонтировать коммуникации. Если бы жители зашли в РГИС, посмотрели план своего двора, увидели бы коммуникации и сделали посадки вдали от коммуникаций, то всё бы существовало. Дворы оставались бы зелёными.
А м.о.[note]Муниципальный округ[/note] Коломна расскажет жителям об их правах. Потому что жители не знают своих прав, они не знают, что могут прийти к муниципалам и заказать определённое количество земли, деревьев. Они не знают, что могут требовать от муниципалов какой-то финансовой поддержки в озеленении своего двора.
Ирина: В 2020 году будут проходить финальные слушания генплана до 2035 года. И город будет развиваться по этому генплану. От решения по ЗНОП будет зависеть, что ждёт, например, устье Смоленки: парк или апарт-отель.
Два года назад я ходила на такое слушание и поняла, что это как в слона гречкой кидаться: «Я против! Я не согласна!» Поэтому я задумалась о том, как жители могут влиять на генплан. Это очень серьёзно, потому что это наше ближайшее будущее. Поэтому мы с коллегой Мариной Цай делаем проект «ППТ для кухарок».
Вместо заключения
Ирина: Всё зависит от каждого из нас, от нашего терпения формировать вокруг себя локальные группы людей с другим менталитетом, с другим видением. Которые будут обмениваться и терпеливо вносить какую-то новую суть. Поэтому, если ты начинаешь маленькими вкладами показывать другой пример, то все захотят так же. Все же хотят не хуже, чем у соседа. Увидят, что у соседей благоустроенный двор, и себе такой же сделают. И тоже начнут какие-то активности проявлять. И это запустит новые сценарии.
Виктория Млинраж