Путешествие в ад: почему мы ненавидим маршрутки

Маршрутки быстры. Они выручают там, где городской транспорт слишком медленный и неповоротливый. На них мы рассчитываем, когда боимся куда-то опоздать. Но, решив однажды проблему с нехваткой обслуживания маршрутов, частные перевозчики создали новые проблемы.

Так уж вышло, что бизнес частных перевозчиков в России и в Петербурге оказался уникальным в своём роде явлением:  маршрутки и их водители живут в своём собственном параллельном мире, где не всегда стоит заботиться о скорости и удобстве, а «качество услуг» — понятие весьма размытое.

Маршрутки – реликт 90-х годов, когда государству было не до общественного транспорта, и денег на его развитие выделялось мало. Но эту нишу нужно было кому-то занимать, и после закона «О кооперации» 1988 года на рынок пришли частные перевозчики. На первое время это спасло ситуацию. Но затем стали появляться проблемы.

У петербургских маршруток есть ряд странных особенностей, которые иногда заставляют недоумённо пожимать плечами.

Почувствуй себя Ждуном! На конечных остановках можно ждать отправления бесконечно долго «Пока целиком не забьётся – не поедем!», — откровенно говорит иногда водитель. В итоге уже на первой остановке пассажиры начинают чувствовать себя солёными огурцами, тесно упрятанными в банку. Или на персонажей босховского ада. Злые люди нависают сверху, поджимают снизу и давят сзади. В утреннем полумраке нам мерещатся рогатые черти. Доходит до того, что порой в этой тесноте попросту трудно распрямить руку, чтобы «передать за проезд». А водитель требует. Водитель ругается. Иногда на каких-то совершенно неизвестных науке языках. Иногда ненависть к водителю достигает высшего накала: например, когда он открывает двери для новых пассажиров при том, что в салоне уже невозможно повернуть голову.

Разгадка проста: дело в том, что маршруточный бизнес в Петербурге по большей части убыточен. Рынок работает на самоокупаемости, не получая никаких субсидий из бюджета, и в итоге перевозчикам приходится в прямом смысле этого слова гнаться за прибылью. Фактически они держатся на плаву только за счёт поездок в час пик, когда пассажиропоток позволяет максимально отбить затраты. Само собой, это заставляет набирать на остановках всё больше и больше людей. А потом ещё больше. И ещё, и ещё.

А ещё есть вопросы, на которые очень трудно ответить. Например, почему же в рабочее время маршрутки иногда так тормозят? Многие не раз замечали, что водитель, кажется, не очень хочет быстрее доехать до пункта назначения: подгадывает к красному свету, чтобы подольше постоять не светофоре, осторожно катит по пустым улицам, долго не хочет отъезжать с остановки. При том, что в час пик маршрутка подобна вихрю.

(От редакции: автор этих строк лично видел, как водителя однажды больно избили за то, что он долго не хотел ехать на зелёный свет).

Таким образом они нагоняют свой график, поджидают коллег и регулируют собственные смены. Если в час пик проехали с ветерком – значит, в более спокойное время можно и потормозить. Но какое дело до этого пассажирам? Ребята, в рабочее время у людей тоже есть дела, и они тоже могут спешить!

Ещё одна проблема – график. Точнее, его отсутствие. Иных маршруток можно ждать по сорок минут или даже по часу, особенно тех, что перевозят граждан из одного конца города в другой. И каково же бывает удивление, когда через час наконец-то приезжает набитая до отказа маршрутка, которую ты так долго ждал, а следом за ней – ещё одна, но уже полупустая!

А в вечерние часы, когда пассажиров становится совсем мало, маршрутки попросту прекращают свою работу. Получается, что после 21-22 часов из иных районов города уехать прямым наземным маршрутом вообще невозможно.

Но самое страшное – это вездесущий человеческий фактор. То есть, водители. Их боятся и ненавидят. Им фактически вручают свою судьбу на эти несчастные полчаса поездки, и это страшно. У пассажиров замирают сердца, когда они видят, как водитель ловко отсчитывает сдачу, одновременно разговаривая с кем-то по телефону и при этом водит машину. Чтобы быстрее добраться в час пик из пункта А в пункт Б, водитель может совершенно спокойно нарушить правила дорожного движения, но иногда это приводит к печальным последствиям. Поэтому маршрутки регулярно попадают в аварии — достаточно открыть сводки новостей и вбить «маршрутка ДТП», чтобы осознать масштабы бедствия.  И поэтому петербургские депутаты почти каждые полгода предлагают маршрутки запретить. Совсем запретить, чтобы вообще их больше не было.

Но решить проблему можно менее радикальным, но более полезным способом. Уже несколько лет городские эксперты рекомендуют перейти на единый транспортный тариф. К примеру, во многих городах Европы действует единое тарифное меню с централизацией билетной выручки – и если внедрить такой подход в Петербурге, пассажиру станет совершенно всё равно, кто его везёт – государство или частный перевозчик.

Соответственно, и городским властям следует обратить внимание на маршрутки, выделяя хоть какие-нибудь субсидии, чтобы покрыть убытки. Если водитель будет получать фиксированную месячную зарплату, то отпадёт необходимость гнаться, как бешеный хомяк по колесу, нарушая ДТП для выполнения плана.

Назрело и обновление автопарка. «Газели» должны уйти в прошлое. Но для этого в нынешней ситуации, опять же, нужна воля со стороны городской власти и субсидии для перевозчиков.

Иными словами, ситуация улучшится, если перевозчики подружатся с государством и найдут общие интересы. Но для этого нужны два фактора – деньги в бюджете вкупе с желанием властей выделять их плюс намерение самих перевозчиков сделать свой бизнес более цивилизованным.

Это нужно всем. Бизнесу нужно комфортно перевозить людей без желания максимально увеличить выручку, и при этом не работать себе в убыток. А пассажирам нужен современный комфортный транспорт.

И будем честны: пассажиру абсолютно наплевать на финансовые проблемы перевозчика, которому он платит за проезд. Пассажиру нужен комфорт и безопасность. Бизнесу нужна прибыль. А государству нужно, чтобы интересы бизнеса и пассажиров не противоречили друг другу.

Иначе мы так и будем до скончания века трястись в дребезжащих тарантасах по вечному кругу из ада в ад.

Александр Пелевин